Некоторых Рюриковичей прославили мудрое правление, реформы, введение новых законов; некоторых – великие победы на поле брани; иных – святость и благочестие. Новгород-северский князь Игорь Святославич парадоксальным образом получил широкую известность благодаря тяжёлому поражению. Его сделал знаменитым неизвестный автор эпической поэмы – «Слова о полку Игореве». История князя Игоря и судьба поэмы связаны нерасторжимо.

Князь Игорь Святославич родился в 1151 году. Он принадлежал к могущественной ветви Рюрикова рода – Ольговичам. Их родословье восходило к дерзкому воителю, авантюрис­ту и крамольнику XI века – князю Олегу Святославичу, прозванному Гориславичем, – так именует его «Слово о полку Игореве». Главным владением Ольговичей была Черниговщина, но они занимали также зависимые от неё области, а порой брали силою Киев и Новгород.

Игорю Святославичу достался во владение Новгород-Северский. Княжество это было небольшое и не слишком богатое – стол не из главнейших на Руси, хотя и не захолустье. Словом, второразрядное княжество, важное лишь постольку, поскольку оно, будучи степным приграничьем, являло собой щит от половецких набегов в сердцевину Руси. Тот, кто занимал здешний стол, становился, хотел или не хотел, князем-воином, князем-пограничником.

Игорь подходил для Новгорода-Северского идеально. По происхождению был он наполовину половцем – по матери. Следовательно, понимал, чего ждать от кочевых соседей. Умел с ними ладить: бывало, что Игорь сражался против них, а бывало, что становились они добрыми союзниками. Наконец, в его характере, очевидно, имелась склонность к походам, битвам, дерзким рейдам в глубь неприятельской территории.

В молодости князь принял участие в большом походе Андрея Боголюбского на Киев и добыл себе прибыток при разграблении города. Однако позднее междукняжес­кие распри не приносили Игорю Святославичу славы. Так, его борьба с князем Рюриком Ростиславичем закончилась полным поражением.

Против половцев он первый раз ходил в 1171 году и вернулся с победой. Первая половина 1180‑х принесла ему ещё два успеха. Из похода, совершённого весной 1183 года, Игорь Святославич привёл большой полон. Несколько месяцев спустя князь вновь ударил на степняков и разгромил отряд из 400 бойцов. Оба раза выступал с малыми силами, но удача сопутствовала ему.

Боевые удачи, вероятно, вскружили голову северскому князю. Половцы, многократно битые, представлялись не слишком опасным врагом, и в апреле 1185 года Игорь Святославич пошёл на них вой­ной, сколотив собственную маленькую коалицию. С ним отправились князья Всеволод Трубчевский, Святослав Рыльский, а также Владимир Путивльский. Из Чернигова пришла помощь – отряд служилых кочевников‑ковуев.

Казалось бы – значительная сила! Но немноголюдный Новгород-Северский не мог дать крупного войска, и уж ещё меньшие рати могли собрать удельные городки Трубчевск, Рыльск, Путивль.

Поначалу русским полкам везло: передовой отряд половцев они счастливо опрокинули в бою близ реки Сюурлий. Но разведка обнаружила большие силы неприятеля, и у Игоря Святославича оставался шанс немедленно отступить, сохранив и славу первой победы, и жизнь воинов. Но Святослав Рыльский пожаловался на усталость коней: его дружина рисковала отстать при движении вспять. Игорь вынужден был встать на ночёвку.

Битва Игоря с половцами. Гравюра В. Фаворского.

Между тем ресурсы к сопротивлению у половцев отнюдь не исчерпались. Степняки собрали войско со всей своей земли и ударили по Игоревой коалиции.

Утро решающей битвы принесло русским полкам тяжёлое испытание: «Когда же занялся рассвет субботнего дня, – рассказывает летопись, – то начали подходить полки половецкие, словно лес. И не знали князья русские, кому из них против кого ехать – так много было половцев. И сказал Игорь: “Вот думаю, что собрали мы на себя всю землю Половецкую – Кончака, и Козу Бурновича, и Токсобича, Колобича, и Етебича, и Тертробича”. И тогда, посоветовавшись, все сошли с коней, решив, сражаясь, дойти до реки Донца, ибо говорили: “Если поскачем – спасёмся сами, а простых людей оставим, а это будет нам перед богом грех: предав их, уйдём. Но либо умрём, либо все вместе живы останемся”. И сказав так, сошли с коней и двинулись с боем. Тогда по Божьей воле ранили Игоря в руку, и омертвела его левая рука. И опечалились все в полку его: был у них воевода, и ранили его прежде других. И так ожесточённо сражались весь день до вечера, и многие были ранены и убиты в русских полках. Когда же настала ночь субботняя, всё ещё шли они сражаясь. На рассвете же в воскресение вышли из повиновения ковуи и обратились в бегство. Игорь же в это время был на коне, так как был ранен, и поспешил к ним, пытаясь возвратить их к остальным полкам. Но заметив, что слишком отдалился он от своих, сняв шлем, поскакал назад к своему полку, ибо уже узнали бежавшие князя и должны были вернуться. Но так никто и не возвратился, только Михалко Юрьевич, узнав князя, вернулся. А с ковуями не бежал никто из бояр, только небольшое число простых воинов да кое-кто из дружинников боярских, а все бояре сражались в пешем строю, и среди них Всеволод, показавший немало мужества. Когда уже приблизился Игорь к своим полкам, половцы, помчавшись ему наперерез, захватили его на расстоянии одного перестрела от воинов его».

Потеряв вождя, русская рать окончательно и безнадёжно потерпела поражение близ реки Каялы.

Все прочие князья также оказались в плену. Из русского войска ушло от гибели и плена всего 15 ратников, а из ковуев – ещё меньше.

Великий князь киевский Святослав Всеволодович, узнав о поражении Игоря, срочно принялся собирать полки: «Послал Святослав к Давыду1   в Смоленск, со словами: “Сговаривались мы пойти на половцев и лето провести на берегах Дона, а теперь половцы победили Игоря, и брата его, и сына; так приезжай же, брат, охранять землю Русскую”. Давыд же приплыл по Днепру, пришли и другие на помощь, и расположились у Треполя, а Ярослав2 с полками своими стоял в Чернигове». Изготовился к обороне переяславский князь Владимир Глебович. Помочь обещал и Рюрик Ростиславич – правитель большого удела на Киевщине со столицей в Овруче.

По образному выражению Святослава, Игорь с соратниками, «не удержав пыла молодости, отворили ворота на Русскую землю». Половецкие реки хлынули на Русь. Ободрённые победой над Игорем, степняки искали отмщения за прежние свои поражения.

Одно их войско окружило Переяславль Южный и разбило дружину князя Владимира Глебовича. Самого его, тяжелораненого, вытащили из боя горожане. Святослав двинулся на помощь. Половцы отступили от Переяславля. Однако без добычи они уходить не собирались. Степные пришельцы осадили городок Римов, вошли в него и полонили тамошних жителей. Отбить полон не удалось…

Другой половецкий поток разорил окрестности Путивля, сжёг городской острог и окрестные сёла.

Так чем запомнился князь Игорь современникам и потомкам? Летописец всего несколько строк уделил удачным его походам – столь незначительны они по масштабу. А вот о разгроме северского войска летопись повествует с исключительной подробностью. Это вовсе не рядовое событие. Ведь неудача на Каяле-реке действительно отворила ворота для вражеского нашествия. Пылали сёла, опустошались города, текла кровь князей и дружинников. Игорь Святославич навлёк на всю Русь большое несчастье – вот его «слава».

Виновник несчастья томился у пленивших его врагов, сокрушался о грехах своих и размышлял, какими злодеяниями заслужил он такое попущение бед от Господа? Для духовного окормления князь даже вызвал к себе из Русской земли священника с причтом.

Вскоре, однако, Игорю Святославичу удалось бежать из плена. Сын его Владимир Путивльский оставался в плену ещё долго, но, женившись на дочери князя Кончака, вернулся на Русь и он.

К 1191 году княжество и дружина Игоря Святославича до такой степени оправились от потерь, что он решился вновь выйти с полками на кочевников. Этот поход планировался, очевидно, как своего рода личный реванш князя за прежний позор. Поход удался: по словам летописца, Игорь Святославич «с братьею… ополонишася скотом и коньми».

Несколько месяцев спустя, «на зиму», сборная армия многих князей-Ольговичей вышла в степь, чтобы повторить удачный опыт Игорева набега. Первым среди правителей коалиционного воинства назван Игорь Святославич – вождь, к которому вернулась удача. На сей раз он повёл себя осторожнее, чем в 1185‑м.

Парадоксальным образом обстоятельства сложились весьма схоже с тем, что произошло в чёрные дни шестилетней давности… Вторжение Руси не стало для неприятеля неожиданностью. Степь сумела подготовиться к отпору. Половцы, для вида уступив поле, сконцентрировали огромную силу. Они ждали наступления русских полков, заманивали их глубже в свои владения, готовили им ловушку. Их разведка доставляла вести о движении Ольговичей. Наученный горьким опытом, Игорь на сей раз умело вывел своих ратников из-под удара численно превосходящих степняков. Он предпринял ночное отступление. Половцы, не предугадавшие этого манёвра, пустились в погоню, но было поздно – русская рать ушла.

Никогда, помимо злосчастного 1185 года, Игорь Святославич не становился фигурой первого плана в истории Руси. Это был смелый боец, рыцарственный правитель и добрый христианин, а военачальник… посредственный. В лучшем случае – опытный, но лишённый дарования. Дрался честно, звёзд с неба не хватал, в молодости слыл лихим удальцом, к зрелости научился напрасно не рисковать воинством. За отвагу и тяжкие будни приграничья Бог вознаградил его. Проведя два долгих десятилетия на второстепенном княжении, Игорь Святославич удостоился великой чести: в 1198 году ему достался Чернигов – один из «старших столов» Руси. Но это случилось уже на закате его жизни. В 1201-м (или 1202‑м) году князь-воин мирно скончался.

История его несчастливого похода в поэтическом изложении стала известна лишь на исходе XVIII века. Очень скоро она превратилась в загадку, над которой бились и бьются десятки учёных.

Единственная известная науке рукопись «Слова о полку Игореве» хранилась у архимандрита Иоиля (Быковского), отставного настоятеля ярославского Спасо-Преображенского монастыря, а также ректора семинарии. Через «комиссионера» её приобрёл граф А. И. Мусин-Пушкин, крупный коллекционер и знаток русских древностей. В 1812 году рукопись погибла в огне московского пожара. Однако первое издание «Слова» с переводом и комментариями вышло в свет за 12 лет до исчезновения рукописи.

Эта эпическая поэма – блистательный образец древнерусской литературы. Её текст разошёлся на крылатые слова, её мерный ритм завораживает, а звучащая в ней горечь от княжеских «котор» по сию пору наполняет болью русские сердца.

Однако ещё в XIX столетии высказывались сомнения по поводу древности поэмы. Скептически отнеслись к её возрасту столь значительные фигуры, как историк М. Т. Каченовский и славянофил К. С. Аксаков, французский учёный Л. Леже. В ХХ веке против подлинности «Слова» высказались французский славист А. Мазон, крупный советский медиевист А. А. Зимин, знаменитый американский славист Эдвард Кинан, считавший, кстати, и переписку князя Курбского с Иваном Грозным «произведением» более позднего времени…

После побоища Игоря Святославича с половцами. В. М. Васнецов

В «Слове» находили несоответствия языку эпохи, галлицизмы, политическую ангажированность (связанную с наступлением екатерининской России на Речь Посполитую и Крымское ханство), даже увлечение романтическими подделками под древнюю эпику, характерными для Западной Европы.

В середине XIX века в научный оборот вошла ещё одна древнерусская эпическая поэма – «Задонщина». Она схожа со «Словом о полку Игореве» многими деталями и даже содержит прямые отсылки к его тексту и явные цитаты из него. «Задонщина» бесспорно датируется концом XIV века – временами Дмитрия Донского или же Василия I. Скептики задались вопросом: что здесь образец, а что – подражание? Первым ли было «Слово»? Не являлось ли оно своего рода творческим развитием «Задонщины»? Или даже компиляцией на основе «Задонщины»?

Сторонники традиционной датировки «Слова» считают, что поэма появилась в конце XII века, возможно, по горячим следам Игорева похода. Аргументы скептиков ими, большей частью, разрушены. Филологи (Р. О. Якобсон, В. П. Адрианова-Перетц), проанализировав текст «Слова», пришли к выводу о его принадлежности домонгольской эпохе и не обнаружили в нём никаких галлицизмов. А. А. Зализняк окончательно похоронил лингвистические аргументы скептического направления. Подводя итоги, он с иронией заметил: если бы некто действительно взялся писать поэму-«мистификацию» в конце XVIII века – о, это был бы научный гений; он столь безупречно следовал особенностям древнерусского языка XII столетия, что сумел «предугадать» те из них, которые наука откроет… через много лет после публикации «Слова».

Во‑первых, «Слово о полку Игореве» – великое поэтическое произведение, эпический текст необыкновенно высокого уровня, а вторая половина XVIII столетия – увы! – пустыня русской поэзии. Нет там ни одной фигуры, приближающейся по уровню дарования к анонимному автору «Слова». Разве что Гавриил Романович Державин, но нет никаких нитей, связывающих его с историей «Слова».

Во‑вторых, какой патриот, какой идеолог русского главенства на бывших землях Речи Посполитой и в Северном Причерноморье станет сочинять эпический текст о разгроме второстепенного князя? И до Игоря, и после Игоря половцев успешно громили; порой били так, что они затихали на десятилетия. Так зачем нужно напоминание о победе половцев над русскими? И кому потребовался плач об усобицах и воспевание единства… в политических реалиях абсолютно единой Российской империи?

Да и увлечения романтизмом в «Слове» не видно. Игорь Святославич – не Роланд, триумфальной гибели за государя он не удостоился. В его истории мало красивого, больше назидательного: согрешил князь, удостоился наказания свыше, раскаялся, отпущен Богом из плена… Сюжет отнюдь не романтический, он по духу ближе к церковному поучению. Где оно у Оссиана, с коим сравнивали неведомого автора «Слова»?

К настоящему времени построения скептиков можно считать разгромленными.

Но… Остались варианты «промежуточной датировки» поэмы. До сих пор некоторые несообразности «Слова» не получили объяснения. Автор его, явно принадлежащий к кругу знатных людей, боярскому или княжескому роду, проявляет хорошую осведомлённость о событиях, связанных с походом Игоря. И вдруг он делает странную ошибку: вкладывает в уста великого киевского князя Святослава призыв о боевой готовности, обращённый к смоленскому князю Давыду и овручскому князю Рюрику, – после того, как половцы разбили у Переяславля Южного дружину тамошнего князя Владимира и ранили его самого. А Давыд-то к тому времени уже явился на защиту Киева со своими ратниками. Да и Рюрика зачем звать: он был рядом и участвовал в походе на помощь Переяславлю… Что это – поэтическая вольность современника или невнимательное отношение к летописям отдалённого потомка?

Здесь приведён лишь один пример подобного рода несообразности, но в исследовательской литературе их названо немало.

Л. Н. Гумилёв видел в «Слове» своего рода политический памфлет второй половины XIII века, где под именем половцев скрываются татары. И филологические аргументы против его рассуждений не работают – не столь уж много различий между языком конца XII и второй половины XIII века. Остаётся под вопросом одно: зачем автору времён Александра Невского и Даниила Галицкого «шифроваться» от Орды, подобно интеллигенту сталинских времён? Летописцы того времени открыто писали об ордынцах вещи скверные, ругательные, ничуть не боясь их мести. Надобно ещё доказать, что ханов сколько-нибудь пугала русская литература даже в самых критических её проявлениях, что они вообще сколько-нибудь интересовались ею.

Другой вариант «промежуточной датировки» вытекает из самого сюжета «Слова». На нём стоит остановиться особо.

Создание весьма значительной по объёму поэмы о неудачном походе второстепенного князя легче всего объясняется непосредственной реакцией на недавние события. Современник, ужаснувшись произошедшему, принялся размышлять о причинах поражения. Поэтический дар его, раздражённый печальными обстоятельствами, зазвучал в тонах героизма, печали и покаянного размышления о грехах. Тут и объяснять-то ничего не надо.

Однако в истории Руси случались события, когда именно такой сюжет оказывался востребованным не на эмоциональном, а на рациональном уровне. Так, бегство Василия I из Орды явно перекликается с побегом князя Игоря из половецких станов. Василий Дмитриевич, пробираясь на Русь, совершил во второй половине 1380‑х долгую «одиссею». Приняв московский стол от отца, Дмитрия Донского, он столкнулся с серьёзными политическими проблемами. 1390‑е годы – время жесточайших усобиц. Москва с великим трудом и большими потерями присоединяла Нижний Новгород. В самой великокняжеской семье установились довольно натянутые отношения между Василием I, князем Владимиром Андреевичем Серпуховским и, видимо, князем Юрием Дмитриевичем Звенигородским. А гроза ордынская никуда не исчезла: Москва помнила и триумф на поле Куликовом, и срам Тохтамышева разорения. Идейная программа поэмы очень и очень близка Московской Руси конца XIV столетия. Так не являлось ли «Слово о полку Игореве» политическим памфлетом совсем другой эпохи, а именно – 1390‑х годов? Памфлетом, призывающим к единению Московского княжеского дома?

Конечно, в той мере, в какой к поэтическому произведению вообще применимо понятие «памфлет». Наверное, правильнее было бы говорить о заряде поучительных рассуждений, содержащемся в поэме. Такой заряд – осуждение междукняжеских свар и призыв сообща противостоять угрозе со стороны грозного степного народа – в высшей степени «родной» для времён Василия I.

В Москве второй половины XIV – начала XV века расцветает художественная культура, так что имелась тогда плодородная почва для появления шедевров…

Язык «Слова», несколько архаичный для XIV века, мог быть осознанной «стилизацией» под благородную старину. «Задонщина» создавалась в то же самое время, и становится понятной близость между ней и «Словом». Рязанский боярин Софоний, упомянутый там то ли как автор самой «Задонщины», то ли как автор неких выдающихся поэтических произведений, послуживших образцами для её создания, мог быть автором «Слова о полку Игореве».

Как знать, возможно, в удельной, раздробленной Руси существовала разветвлённая традиция эпической поэзии. Если так, то многие произведения могли быть объединены общими композиционными приёмами, стандартными «этикетными» выражениями, широко распространёнными образами. Но от сего разнообразия дошли до наших дней единичные памятники, и о состоянии всей совокупности сегодня так же трудно судить, как об узорах мозаики, от которой сохранилось по кусочку смальты из дюжины… Другие-то жанры древнерусской литературы пострадали в не меньшей степени: деревянная Русь худо сохраняла всё то, что написано на пергамене и на бумаге, слишком уж часто она страдала от пожаров…

Эти гипотезы вовсе не являются прямым вызовом традиционной датировке «Слова» концом XII века. Она по-прежнему остаётся «базовой». Автор вкладывает в свои рассуждения иной смысл. Изучение «Слова» ещё далеко не завершено. Возможность «промежуточных датировок» не исключена, такие варианты требуют кропотливого исследования.

К сожалению, спор вокруг датировки «Слова» крепко испорчен идеологическими мотивами. Он стал очередным пунктом разногласий между лагерями «западников» и «почвенников». Отсюда его неестественная острота, которая вредна для научного анализа проблемы. Сейчас она несколько притупилась, и можно спокойно приступить к «перебору версий».

Ведь история «Слова о полку Игореве» давно переросла биографию самого князя Игоря и стала одной из самых увлекательных загадок русского Средневековья.

1 Давыд Ростиславич, смоленский князь.

2 Ярослав Всеволодович, черниговский князь.

Псевдоним, под которым пишет политический деятель Владимир Ильич Ульянов. ... В 1907 г. выступал без успеха кандидатом во 2-ю Государственную думу в Петербурге.

Алябьев, Александр Александрович , русский композитор-дилетант. … В романсах А. отразился дух времени. Как и тогдашняя русская литература, они сантиментальны, порою слащавы. Большая их часть написана в миноре. Они почти не отличаются от первых романсов Глинки, но последний шагнул далеко вперед, а А. остался на месте и теперь устарел.

Поганое Идолище (Одолище) - былинный богатырь…

Педрилло (Пьетро-Мира Pedrillo) - известный шут, неаполитанец, в начале царствования Анны Иоанновны прибывший в Петербург для пения ролей буффа и игры на скрипке в придворной итальянской опере.

Даль, Владимир Иванович
Многочисленные повести и рассказы его страдают отсутствием настоящего художественного творчества, глубокого чувства и широкого взгляда на народ и жизнь. Дальше бытовых картинок, схваченных на лету анекдотов, рассказанных своеобразным языком, бойко, живо, с известным юмором, иногда впадающим в манерность и прибауточность, Даль не пошел

Варламов, Александр Егорович
Над теорией музыкальной композиции Варламов, по-видимому, совсем не работал и остался при тех скудных познаниях, которые могли быть вынесены им из капеллы, в те времена совсем не заботившейся об общемузыкальном развитии своих питомцев.

Некрасов Николай Алексеевич
Ни у кого из больших поэтов наших нет такого количества прямо плохих со всех точек зрения стихов; многие стихотворения он сам завещал не включать в собрание его сочинений. Некрасов не выдержан даже в своих шедеврах: и в них вдруг резнет ухо прозаический, вялый стих.

Горький, Максим
По своему происхождению Горький отнюдь не принадлежит к тем отбросам общества, певцом которых он выступил в литературе.

Жихарев Степан Петрович
Его трагедия «Артабан» ни печати, ни сцены не увидела, так как, по мнению князя Шаховского и откровенному отзыву самого автора, была смесью чуши с галиматьей.

Шервуд-Верный Иван Васильевич
«Шервуд, — пишет один современник, — в обществе, даже петербургском, не назывался иначе, как Шервуд скверный… товарищи по военной службе чуждались его и прозвали его собачьим именем «фиделька».

Обольянинов Петр Хрисанфович
…фельдмаршал Каменский публично обозвал его «государственным вором, взяточником, дураком набитым».

Популярные биографии

Петр I Толстой Лев Николаевич Екатерина II Романовы Достоевский Федор Михайлович Ломоносов Михаил Васильевич Александр III Суворов Александр Васильевич

1150-1202), князь новгород-северский (с 1178), черниговский (с 1199). Участник многих войн и походов. В 1185 организовал поход против половцев, закончившийся неудачей; поход послужил темой "Слова о полку Игореве".

Отличное определение

Неполное определение ↓

ИГОРЬ СВЯТОСЛАВИЧ

Из рода Новгород-Cеверских кн. Сын Святослава Ольговича и дочери новгородского посадника Марии Истриловны Род. в 1151 г. Кн. Новгород-Северский в 1180 - 1198 гг. Кн. Черниговский в 1198 - 1202 гг.

1) с 1169 г. неизвестная;

2) с 1184 г. дочь Ярослава Владимировича Осмомысла, кн. Евфросиния.

В 1185 году Ярослав Всеволодович Черниговский отговорился от участия в походе на половцев, который устраивал киевский князь Святослав Всеволодович. Святослав вернулся с богатой добычей, и северские князья досадовали на Ярослава Черниговского за его несговорчивость. "Разве мы уже не князья? - говорили они. - Добудем и мы себе такой же чести". И вот 23 апреля того же 1185 года Игорь выехал из Новгорода Северского, повелев идти с собой брату Всеволоду из Трубчевска, племяннику Святославу Ольговичу из Рыльска, сыну Владимиру из Путивля, а у Ярослава Черниговского выпросив боярина Олстина Олексича с коуями черниговскими. Северские князья шли тихо, собирая дружину, потому что кони у них были тучны. Игорь переправился за Донец и пришел к Осколу, где два дня дожидался брата Всеволода, который шел иным путем из Курска. От Оскола все отправились к реке Сальнице, куда приехали сторожа, посланные ловить языка, объявив князьям: "Виделись мы с неприятелем, неприятели ваши ездят наготове: так или ступайте скорее, или возвращайтесь домой, потому что не наше теперь время". Игорь и другие князья сказали на это: "Если мы теперь, не бившись, возвратимся, то стыд нам будет хуже смерти; поедем на милость Божию" - и ехали всю ночь, а утром в обеденное время встретили полки половецкие: поганые собрались от мала до велика и стояли на той стороне реки Сюурлия. Русские князья выстроили шесть полков: Игорь сказал братьям: "Братья! Мы этого сами искали, так и пойдем", и пошли. Из половецких полков выехали стрельцы, пустили по стреле на русских, и бросились бежать, русские не успели еще переехать реку, как бежали и остальные половцы; передовой русский полк погнался за ними, начал бить их и хватать в- плен, а старшие князья, Игорь и Всеволод, шли потихоньку, не распуская своего полка; половцы пробежали мимо своих веж, русские заняли вежи и захватили много пленных. Три дня стояли здесь северские полки и веселились. Когда передовой полк вернулся с погони, князья решили заночевать на месте, а утром продолжить поход. Но на другой день на рассвете начали вдруг выступать полки половецкие; русские князья изумились множеству их - словно бы вся земля половецкая собралась против них. Князья стали советоваться, как быть. "Если побежим, - говорили они, - то сами спасемся, но черных людей оставим, и будет на нас грех перед Богом, что их выдали; уже лучше умрем ли, живы ли будем, - но все вместе". Все сошли с коней и пошли на битву: бились крепко целый день до вечера, и много было раненых и мертвых в полках русских; бились вечер и ночь, но на рассвете побежали черниговские коуи. Игорь еще в начале битвы был ранен в руку и потому сел на лошадь; увидев, что коуи бегут, он поскакал к ним, чтоб удержать беглецов, но тут был захвачен в плен; окруженный половцами, которые держали его, Игорь увидал брата Всеволода, отбивавшегося от врагов, и стал просить себе смерти, чтоб только не видать гибели брата своего. Но Всеволод не погиб, а был также взят в плен, из многочисленных полков северских спаслось очень мало: русских ушло человек 15, а коуев еще меньше.

Игорь оказался в плену у половцев, которые, как будто стыдясь воеводства его, по выражению летописца, не делали ему никаких притеснений, приставили к нему 20 сторожей, но давали ему волю ездить на охоту, куда хочет, и брать с собой слуг своих, человек по пяти и по Шести; да и сторожа слушались его и оказывали ему всякую честь: куда кого пошлет, исполняли приказ беспрекословно. Игорь вызвал было к себе уже и священника, думая, что долго пробудет в плену. Но Бог, говорит летописец, избавил его по христианской молитве, потому что многие проливали слезы за него. Нашелся между половцами один человек по имени Лавр, пришла ему добрая мысль, и стал он говорить Игорю: "Пойду с тобою в Русь". Игорь согласился и стал искать случая к бегству. Нельзя было бежать ни днем ни ночью, потому что сторожа стерегли его, только и было можно, что на самом солнечном закате. И вот Игорь послал конюшего своего сказать Лавру, чтоб тот переехал на ту сторону реки с поводным конем. Наступило назначенное время, стало темнеть, половцы напились кумыса, пришел конюший и объявил, что Лавр ждет. Игорь встал в страхе и трепете, поклонился образу Спасителя и кресту честному, говоря: "Господи сердцеведче, спаси меня, недостойного", надел на себя крест, икону, поднял полу шатра и вылез вон. Сторожа играли, веселились, думая, что Игорь спит, а он уже был за рекою и мчался по степи. В двенадцать дней достиг он города Донца, откуда поехал к Ярославу в Чернигов, а потом - к Святославу в Киев просить помощи на половцев; все князья обрадовались ему и обещали помогать.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Новгород-северский князь Игорь Святославич (1150-1202), в крещении Георгий, стал одним из самых известных русских воевод благодаря безвестному автору эпического "Слова о полку Игореве", описавшего его неудачный поход на половцев. Его жена - дочь князя Ярослава Осмомысла Евфросинья (Ярославна) воплотила в своем лице образ русской женщины, ждущей и верящей в спасение мужа-героя.
Уже 1159 году (в 8 лет) Игорь Святославич присутствовал на княжеском съезде в Лутове. Известно, что в 1164 году после своего отца черниговского князя Святослава Ольговича он не получил никакого удела из-за происков двоюродного брата Святослава Всеволодича и жил при своем старшем брате Олеге в Новгороде-Северском. Фактически Игорь был одним из воевод, стерегущих границы княжества от половецких набегов. В то время у него уже была своя небольшая дружина.
Во главе нее в 1169 году Игорь Святославич участвовал в походе Андрея Боголюбского, памятном разграблением Киева. Спустя три года, в 1172 году во главе небольшого полка он перешел реку Ворсклу и в сражении на реке Ворскле близ урочища Лтава разбил половецкие орды ханов Кобяка и Кончака, пришедшие разорять Переяславскую волость. Захваченную добычу Игорь отвез в Киев князю Роману Ростиславичу, устроившему торжественную встречу победителю.
Но в 1173/1174 годах по слову Андрея Боголюбского Игорь вновь привел дружину в союзное войско, шедшее в Киевскую землю изгонять оттуда совсем еще недавно чествовавшего его Романа Ростиславича. Однако этот поход закончился неудачей - осаждавшая Вышгород огромная армия потерпела поражение в битве у Долобского озера и бежала на левобережье Днепра. В 1178 году, после смерти старшего брата Олега Святославича, Игорь получил новгород-северское княжение и в этом качестве на стороне черниговских князей принимал участие в шедших тогда усобицах. Не помня старых обид, в 1180 году он вместе с другими Ольговичами помог Святославу Всеволодичу занять Киев. Кампания началась походом в глубь Смоленского княжества. В ходе его произошло большое сражение под Друцком, закончившееся победой Ольговичей и их половецких союзников. Далее черниговские князья двинулись на Киев и завоевали великое княжение для Святослава Всеволодича. Примечательно, что Игорь Святославич в этом походе командовал именно отрядами половцев. В 1182 году он ходил выгонять из Киева занявшего великокняжеский стол смоленского князя Рюрика. Затем наступает новый период в жизни новгород-северского князя - Игорь начинает войну с половцами. Только в 1183-1190 годах он предпринял пять походов против недавних своих союзников, самым известным из которых стал поход 1185 году, закончившийся поражение его войска и пленением самого князя.
Ранней весной хан 1185 года Кончак двинулся на Русь, решив воспользоваться пассивностью черниговских князей, приславших к нему своего боярина. Несмотря на это, правившие в Киеве князья Святослав и Рюрик в сражении 1 марта на Хороле разбили половцев, захватив богатую добычу. Игорь Северский решил воспользоваться трудным положением степняков и напасть на их вежи. 23 апреля его войско выступило в поход. К нему присоединились дружины сына Игоря путивльского князя Владимира, племянника Святослава Ольговича Рыльского и брата Всеволода Трубчевского. 1 мая их полки подошли к русскому рубежу за которым начиналась половецкая степь. Именно здесь войско окутала внезапная тьма - произошло солнечное затмение, воспринятое многими как предзнаменование трагического исхода начатого похода. Однако князь Игорь не внял грозному знаку и повел своих воинов дальше в степь, к югу от Северского Донца к берегам Азовского моря.
В пятницу 10 мая на берегу реки Сююрлеи русское войско напало на одну из половецких орд. Перед сечей, обращаясь к своим дружинникам, Игорь Святославич сказал: "Братья! Мы этого сами искали, так и пойдем". После ожесточенного боя русские захватили половецкие вежи. Одолев врага, Игорь собрался немедленно уходить к своим рубежам, однако Святослав Ольгович уговорил его отложить отступление до утра, сославшись на усталость коней. Однако наутро русское войско оказалось окруженным половецкими полками. Два дня продолжалась упорная битва и, наконец, не выдержав, бежали отряды ковуев, союзных русским степняков, живших на пограничных черниговских землях. Игорь, пытавшийся остановить их бегство, отдалился от своей дружины и был взят в плен. Схвачены были и некоторые другие князья и бояре. Остальные русские воины, несмотря на героическое сопротивление, полегли под половецкими клинками. Лишь 15 "мужей" смогли прорваться через вражеские полки и уйти на Русь.
Одолев дружины Игоря, половцы устремились к русским городам, осадили Переяславль, сожгли острог в Путивле, захватили Римов на Суле. С большим трудом другие русские князья, подоспевшие к месту боев, смогли отогнать половцев обратно в степь.
Весной 1186 года Игорю Святославичу удалось бежать из неволи. Вскоре домой вернулся и его сын, женившийся на дочери хана Кончака. Тем не менее, породнившись с грозным половецким воителем, Игорь Святославич не перестал воевать с половцами, защищая от их набегов родную землю. Наиболее успешным оказался поход 1191 года, когда новгород-северскому войску удалось нанести степнякам тяжелое поражение. В 1199 году, после смерти князя Ярослава Всеволодича он занял черниговский престол, оставаясь на нем до самой своей кончины в 1202 году.

Личность князя Игоря Святославовича в истории земли русской неоднозначно. Одни историки считают его незначительной исторической личностью, ничем значимым не отличившимся. Другие говорят о том, что расположение его княжества, позволяет сделать вывод о важности князя как полководца в борьбе с половцами. В дошедшим до наших дней в произведении литературы древней Руси «Слово о полку Игореве» были описаны походы этой исторической личности, навсегда обеспечив бессмертие его имени.

Представитель рода Ольговичей, Новгород-Северский, а впоследствии и Черниговский князи Игорь был рожден 2 апреля 1151 года. Его отцом был князь новгородский,белгородский, курский, новгород-северский, туроский, черниговский Святослав Ольгович. Историкам до настоящего времени точно не установлено, кто был матерью будущего князя. По мнению одних, ей могла быть первая супруга Святослава- дочь половецкого хана, но на дату рождения князя Игоря возраст ее был более 50 лет и вряд ли она могла родить сына. Другие утверждают, что у Святослава Ольговича была еще одна жена- дочь новгородского посадника, она и могла быть матерью Игоря Святославовича.

С детских лет отец приучал его к военному делу. В семилетнем возрасте Игорь участвует с отцом в походах на стороне князя Изяслава за киевский престол. В восемнадцатилетнем возрасте Игорь Святославович участвует в масштабном военном походе, в котором участвовали еще одиннадцать русских князей под руководством Андрея Боголюбского на Киев.

Первая настоящая победа князя Игоря была одержана над половецкими ханами у реки Вороскл в 1171году. Двадцатилетний юноша проявил себя не только как талантливый полководец, но и как мудрый политик. Добытые трофеи он вручил князю киевскому Роману.

От старшего брата в 1180 году Игорь Святославович получил в наследство Новгород-Северское княжество. В этом же году совместно с князем Ярославом Всеволодовичем участвовал в северных походах его брата Святослава, в том числе осуществлял охрану Чернигова. До весны 1185 года князем Игорем с успехом совершались неоднократные походы против половцев.

Весной 1185 года Игорь Святославович совместно с другими князьями отправился к реке Донцу в военный поход. Однако у реки Каялы произошла битва русского ополчения с основными силами половцев и после трехдневного сражения потерпели неудачу. Князи Игорь был пленен вместе с сыном Владимиром. Бежав из плена, князь вернулся на родину, оставив сына у половцев. Впоследствии Владимир, женившись на дочери хана, вернулся домой. О семейном положении князя Игоря известно, что он был женат на Ефросиньи Ярославне, которая родила ему пять сыновей и одну дочь. Именно события у реки Каялы вошли в литературное творение «Слово о полку Игореве».

В дальнейшем князем Игорем неоднократно совершались походы на половцев. После смерти Ярослава Всеволодовича (1198 год) князь занял черниговский престол. Точная дата кончины Игоря Святославовича историками не установлена. Наиболее вероятна 1201 год, поскольку после этого года упоминание о князе в летописях отсутствуют. Место его захоронения Черниговский Спассо-Преображенский собор.

Подробная биография

Родился 2 апреля в 1151 году великий князь Игорь Святославович - представитель рода Ольговичей. Назван был в честь родного дяди. Был женат два раза. Первую жену звали Анна, была дочерью половецкого хана. Второй раз связал свою жизнь в 1136 году. Произошедший обряд венчания вызвал бурный скандал. В скором времени у них появился сын, будущий князь Черниговский. Имя второй жены неизвестно, но историки утверждают, что ее звали Ярославовной. Она стала многодетной матерью, так как смогла родить Игорю шестерых замечательных детей, пятерых наследников и дочку.

Отец князя был верным соратником. А дед, являлся родоначальником династии Ольговичей. В обряд крещения Игорь был назван Григорием, но его христианское имя не использовалось в жизни. Он стал известен под своим русским именем.

С семилетнего возраста отец стал брать сына с собой в походы. В возрасте семнадцати лет осуществил свой первый самостоятельных поход, который закончился в марте 1169 года. В результате которого произошло трехдневное разграбление города Киева.

Становившись взрослее и сильнее начинал понимать, что наличие силы дает право не оправдывать свои действия.

Популярное произведение и по сегодняшний день "Слово о полку Игореве" - было написано именно о Игоре Святославовиче и его неудачном походе. Он во многих походах одерживал побед, но в этом не удалось.

Невозможно не сказать, о том, что Игорь Святославович - был талантливым военачальником, также имел и дипломатические способности. Достиг за годы своей жизни много трофеев и наград.

Последние годы жизни провел с братом Всеволодом. С которым и осуществил в 1191 еще один поход на половцев, который был удачным и путь свой они проложили до самого Оскола. А в 1198 году, занимает престол правителя Ярослава Черниговского после его смерти. Точной даты смерти князя не установлено летописцами, но, по словам летописцев, умер в 1201 году. Был похоронен в Спасо-Преображенском соборе, находившемся в городе Чернигове.

Жизнь Игоря Святославовича была довольно интересной. Он мог гордиться своими прекрасными детьми и женой умницей. Был замечательным полководцем. И всегда добивался своих целей. Был не только известен в годы своей жизни, но и остался не забыт и по сегодняшний день.

Вариант 3

Киевский князь из династии Рюриковичей. Единственный сын Игоря и Ольги. Дата рождения князя в разной литературе колышется от 919 до 940 года, но современные историки считают, что Святослав родился где-то в 939-942 году.

После смерти отца Святослав не смог сразу править страной, ведь он тогда был еще несовершеннолетним. До 964 года фактически страной правила Ольга – мать Святослава.

В основном за Святославом в детстве ухаживал кормилец Асмуд. Ольга в 957 году приняла христианство, и уговаривала Святослава тоже принять эту веру, но наследник Игоря остался до конца жизни язычником, ведь считал, что потеряет авторитет своей дружины.

В 964 году Святослав начинает полностью править Русью. Этот князь в основном занимался завоеваниями новых земель и уже в 965-966 годах Святослав разгромил Хазарский каганат и ограбил столицу Итиль. Святослав хотел забрать себе всю территорию Хазарии, но образовались, лишь две торговых колонии Киевской Руси: Тмутаракань и Саркел. Также этот князь завоевал племена: тиверцов, вятичей, уличей.

В 967 году между Болгарским Царством и Византийской Империей разгорелся конфликт. Тогда Византийский император Никифор Фока отправил делегацию с огромным количеством золота в Киев. Там делегаты заключили со Святославом союз против Болгарии. Но Византия не хотела влезать в эту войну, Никифор Фока хотел затянуть Болгарию и Русь в затяжную войну и погрузить эти страны в кризис.

В 968-969 Святослав пошел на Болгарское Царство, но князю и его дружине пришлось вернутся в Киев, ведь во время этого похода Печенеги обложили Киев. Но в 970-971 году Святослав во второй раз идет на Болгарию и неожиданно уничтожает болгаров. А потом вместе с печенегами, венграми,болгарами и своей дружиной Святослав пошел на Византию. У Святослава было приблизительно в 3 раза больше воинов, чем у Ионна Цимисхия. Но из крепостей Византийские воины разбили огромную часть войска Святослава. Путем переговоров Святослав с малочисленной дружиной начал возвращаться домой, Византия даже дала деньги на возвращение, но на одном из порогов Днепра войско встретили печенеги и в схватке Святослав умер на о.Хортица весной 972 года. У Святослава осталось три сына. Ярополк и Олег от жены Предславы и Владимир от рабыни Малуши.

Петр Первый родился в Москве в 1672 году. Родители его – Алексей Михайлович и Наталья Нарышкина. Петра воспитывали няни, образование у него было слабое, но зато здоровье у мальчика было сильное, он болел меньше всех в семье.